Корреспондент "РГ" рассказал об атмосфере в поезде Москва - Симферополь
Стучат колеса. Поезд Москва - Симферополь идет на Юг. Суетливые курортники переодеваются в "треники". Мамаши распаковывают походные горшки. Но поезд этот, как и многие другие сегодня, везет десятки людей в камуфляже. У некоторых на груди медали, на шевронах названия отрядов - "Отважные", "За Родину!", "БАРС". Впереди последняя "вольная" ночь. Завтра построение, бортовой "КАМАЗ" и СВО. О чем они думают, о чем говорят, на что надеются?
В нашем вагоне всего два эсвэошника. Проводница Люба носит им чай в первое купе.
- Повезло, - улыбается она. - Бывает, и полвагона едет, тогда шумно. Распивать в купе запрещено, потому многие в ресторан идут, там и законно, и компания.
Люда работает в паре со своим мужем Русланом. Днем она пылесосит, рассаживает пассажиров, а ночью дежурит Руслан, ему легче угомонить припозднившихся. Раньше супруги работали в плацкарте, там часто случался "воздушный десант" - это когда выпивший пассажир с верхней полки пикирует в проход. Потому надо пройтись по вагону и поднять предохранительные скобы.
Первая остановка - "Рязань-2". Стоянка полчаса. Люди в камуфляже высыпают на перрон покурить. Через путь останавливается Москва - Новороссийск. И там такой же перекур.
- Дикий с тобой? - кричит через пути боец с черным шевроном, на котором череп с костями.
- Завтра едет.
- Вы когда в Ростов прибываете? Встретимся на сборном пункте!
- Братушки! Счастливого пути!
Тут подъезжает фирменный скорый Москва - Адлер и перерезает общение. В нем нет "братушек" - билеты дорогие, да и прибывает он в Ростов ночью.
В моем купе едут пенсионер, некурящий майор в походных шортах и "упакованная" девушка. Она забралась на верхнюю полку, нацепила модные наушники и уткнулась в телефон.
О чем сегодня говорят пассажиры? О войне и о том, когда она кончится. О дронах, регулярно бьющих по мирным российским городам. О Путине и Трампе. Пенсионер в нашем купе на чем свет костерит Америку - миллиарды тратила на секс-меньшинства, источник угроз для всего мира. Но потом дает ей шанс: вот Трамп молодец, может, с ним одумаются...
Майор не выдерживает:
- Рано радуетесь. Просто так война не закончится.
Он возил в госпиталь своего бойца, которого покалечила "птичка". Проследил, чтобы в справке "100" о ранении все было правильно, тогда парень получит свои три миллиона.
- Политика достала, давайте о чем-нибудь мирном, - предлагает. - Я вот на рыбалке пять лет не был.
И пенсионер с майором начинают такой тоскливый треп о рыбалке, что я ухожу в вагон-ресторан. Ну не люблю я это занятие - по мне, за рыбой лучше в "Океан".
...В заведении нет ни одного свободного столика. Бойцы вспоминают минувшие дни. Я прошу разрешения подсесть к рыжему бородатому детине, у которого на столе бутылка сухого и шоколадка. Горячее еще не принесли.
- Будем знакомы, Эрнест, - дружелюбно улыбается он и протягивает руку в наколках.
Сидим-едем. Он постоянно кого-то набирает, но связь в поезде хуже некуда. Наконец трубка отвечает.
- Сержант? Это Че Гевара. Кинь мне на карту тысяч 20. Да, завтра буду. До связи!
Тут в вагон заходит моя попутчица в наушниках. Вид растерянный. Это потом я узнал, что она первый раз в таком поезде. Нет, по Европам, конечно, ездила, в дорогих комфортабельных вагонах, а у нас не знает, как выключить свет или запереть дверь на ночь. Я помахал ей рукой и подвинулся. Это "рафинированное создание" осторожно присело. Эрнест тут же повеселел, попросил еще бокал и налил леди до краев.
Чем хороши поезда? Тут первому встречному можно выложить все, что наболело, а утром встать, попрощаться и оставить свои проблемы в купе. Наша "мажорка" оказалась несчастной девушкой. А может, и счастливой. Едет в ростовский госпиталь к жениху. Познакомилась с ним в компьютерной игре Counter-Strike, когда он еще служил срочную. Потом началась СВО. Его переучили в Челябинске на оператора дрона и - туда. Ее родители - оба госслужащие - не приняли "голодранца". Разругалась с ними на эту тему вусмерть. А сейчас его ранило, дрон поломал руку и ногу, барабанную перепонку выбило, да еще контузия. Она достает свой телефон и показывает, как после операции он через боль улыбается и шлет поцелуй.
- Нашла в Ростове квартиру возле госпиталя, - рассказывает. - Буду его каждый день на каталке забирать, бульоном отпаивать, врач разрешил. Санитарный поезд в Москву, в институт Бурденко, будет только в конце марта - надо продержаться. Он говорит, давай поженимся, если что - тебе гробовые придут. Да не нужны мне деньги, лишь бы поправился.
И глаза на слезе.
Он недавно из госпиталя звонит, говорит, давай поженимся, если что - тебе гробовые придут. Да не нужны мне эти деньги, лишь бы поправился
Мы с детиной выпиваем за здоровье ее парня и за свадьбу, которая, дай Бог, впереди.
- А я, когда Бахмут брал, тоже попал под раздачу, - разоткровенничался Че Гевара. - Меня вообще из зоны взяли. Пока сидел, думал, на передке лучше. А потом сказал себе: сидел бы ты на нарах и в разведку не ходил. Но уже куда деваться. Потом нашу ЧВК расформировали. Мотался по стройкам. Но вижу - не мое. Вот опять еду - все ж опыт. Все деньги матери оставил, так что сегодня я немного пустой.
Тут у него звякает телефон.
- О, уже не пустой. Милая, неси еще бутылочку!
За соседними столами в разгаре вечер воспоминаний. Разговоры слышно и под стук колес, и на полустанках, которые мелькают за окном.
- Иду искать упавший дрон, - рассказывает мужик, у которого на шевроне флаг Забайкальского края. - Высунулся из кустов - а там четыре дээргэшника. Ну, думаю, попал. Приму неравный бой, а там, как в песне: "И полетят тут телеграммы". А они увидели меня и машут руками, чтоб не высовывался. А сами - нырк в кусты. Ну не хотят они воевать.
- А у нас вообще прикол был. Едем в ближнее село, батюшке гуманитарку везем - он потом ее распределяет по совести. Жара, по дороге полуголый солдат окоп роет. Ну, мы ему курева подкинули, пару баклажек с водой. Приезжаем, а батюшка встречает в ужасе: "Вы охренели? Село уж второй день как под Украиной". Оказалось, солдатик-то был украинский. Помогли, блин, врагу. На обратном пути его и след простыл, только баклажки нетронутые лежали. Выслали на нас дроны, но мы из дробовика один сбили, а второй в лес ушел.
Тут не говорят о коварной Европе и мерзком Зеленском. Тут все проще: вижу цель, уничтожаю врага, а то он уничтожит тебя. Лишь бы были снаряды и денежное довольствие.
Я не стал представляться журналистом - не обязательно это. Да и позывные изменил. Тут важна атмосфера поезда, идущего на войну.
...Россошь. Стоянка 17 минут. Все из ресторана идут курить. А кто-то сигареты в купе забыл. Ничего, можно и поделиться. Моя пачка вмиг разошлась. Не жалко, им еще воевать.
- А почему у тебя позывной Че Гевара? - спрашиваю детину.
- Я его уважаю. Правильный мужик был.
- Неужели можно любой позывной выбрать?
- Ну да.
- А если повторяются?
- У нас было два позывных Белый, один первый, второй - второй. Первого ранило, второй его на мотоцикле повез. Больше мы их не видели. Такая вот история.
...Кто-то достает мобильную колонку, и звучит окопный рэп. Аким Апачев поет нетленный хит: "Лето и арбалеты. Щас вагнера подъедут...". Потом идет Шаман. Потом Люба Успенская. Потом "Пора-пора-порадуемся...". Импровизированный концерт по заявкам. Надменная официантка не обращает внимания. Поезд идет на войну. Пусть ребята отдохнут.
...Возвращаюсь в купе за полночь. Майор не спит.
- Как думаешь, почему так долго воюем?
Он смотрит на меня внимательно, потом отвечает:
- Потому что за одной партой сидели, одни задачки решали. Тяжело воевать с зеркалом.
- А когда..?
- Давай спать, завтра рано вставать.
Юрий Снегирев (Москва - Ростов-на-Дону)
Российская газета - Федеральный выпуск: №43(9582)
Фото: Поезда, идущие на Юг, полны людей в камуфляже. Бойцы едут после отпусков или лечения на передовую. / vk.com / armyspecnaz
