Что еще, чтобы погубить? Рожать до 44 лет, родить 13 детей, из которых только восемь смогли стать взрослыми. "По воле мужа я от него родила шестнадцать раз: живых 13 детей и трех неблагополучных" (С. Толстая. Дневники. Т. 2. 28 августа 1910 г.)
А еще? Пусть она утонет в делах семьи. Пусть перепишет тысячи черновиков Л.Н.! 1890 г., ей только 46. Вот ее дневник. "Я совершенно потеряла всякую способность сосредоточиться на чем-нибудь, на какой-нибудь мысли, чувстве или деле. Этот хаос бесчисленных забот, перебивающих одна другую, меня часто приводит в ошалелое состояние, и я теряю равновесие. Ведь легко сказать, но во всякую данную минуту меня озабочивают: учащиеся и болящие дети, гигиеническое и, главное, духовное состояние мужа, большие дети с их делами, долгами, детьми и службой, продажа и планы Самарского именья - их надо достать и копировать для покупателей, издание новое и 13-я часть с запрещенной "Крейцеровой сонатой", прошение о разделе с овсянниковским попом, корректуры 13-го тома, ночные рубашки Мише, простыни и сапоги Андрюше; не просрочить платежи по дому, страхование, повинности по именью, паспорты людей, вести счеты, переписывать и проч. и проч.- и все это непременно непосредственно должно коснуться меня" (С. Толстая. Дневники. Т. 2, 16 декабря 1890 г.).
Кажется, сказала - "переписывать"? В ее дневниках это "переписывать" повторяется более пяти сотен раз. 7 января 1891 г. "С утра переписывала дневники Л. Потом учила детей, чинила носки и больше не могу, - что за адская работа!". 15 июля 1895 г. "Вчера опять переписывала до 3-х часов почти. С утра опять переписывала до обеда". 20 октября 1897 г. "Пишет он путанно, неразборчиво, мелко, не дописывает слов, знаков препинания не ставит. Какого напряжения стоит разбирать всю его путаницу с выносками, разными знаками и номерами!" 10 декабря 1898 г. "Глаза болят, досугу совсем нет, а я все переписываю" (С. Толстая. Дневники. Т. 1).
И зачем ей встречать, переписывая, вот это? 14 декабря 1890 г. "Дописала сегодня в дневниках Левочки до места, где он говорит: "Любви нет, есть плотская потребность сообщения и разумная потребность в подруге жизни". Да, если б я это его убеждение прочла 29 лет тому назад, я ни за что не вышла бы за него замуж" (С. Толстая. Дневники. Т. 1).
В 1890 г. он еще Левочка, почти всегда - Левочка. И только с года 1895-го начал нарастать "Лев Николаевич", или даже "Л.Н.", а "Левочка" остался только тогда, когда ему плохо, ибо не раз был почти что при смерти и его нужно было выходить и спасти.
Как выбить женщину из любви? 12 ноября 1866 г., ей - 22. "Везде и надо всем оживленное, любимое лицо Левочки, который так старался и достигал того, что нам всем было так весело. Я сама удивлялась, что я, солидная, серьезная, танцевала с таким увлечением. Мы ужасно счастливы во всем". А еще? "Все было фантастично и волшебно-прекрасно!"
Даже как-то неловко. Год 1862-й. "Лев Николаевич схватил оглобли и вместо лошади рысью повез меня, говоря: "Вот я буду катать свою государыню" (С. Толстая. Женитьба).
Как погубить? Есть масса приемов. Пишите о ней в дневниках и так, и сяк, чтобы знала, что навсегда для всех останется не той - для мужа-знаменитости, во веки веков! Не дайте ей вымарать эти признания! Отдайте дневники в чужие руки. "Верни!" - таким был один из их смертельных споров лета 1910 г., перед тем как Л.Н. уйти. Вот запись Л.Н. 3 ноября 1893 г. "Мужья ненавидят именно своих жен. В этом виноваты сами женщины своей лживостью и комедиантством".
А еще что сделать? Не любить ее. Перестать любить. И - подменить другой любовью. К человечеству, к добру, к благу всеобщему - отличная абстрактная любовь, кроткая, евангельская, но не к ней. И понимать, на высоком философском уровне, что она - отстала и меняться не хочет. Да, еще жалеть и желать ей добра, когда она "неспокойна"! "Комическое, если бы оно не было так ужасно и мне мучительно, требование любви" (Л. Толстой. Дневник. 1910). Это он о ней.
От этого любая женщина начнет кричать. И будет плакать. И будет страдать нещадно. За что со мной - так? 5 августа 1910 г., Ясная Поляна. Стоит Л.Н. и вслух читает секретарю: "Всякий человек всегда находится в процессе роста, и потому нельзя отвергать его. Но есть люди до такой степени чуждые, далекие в том состоянии, в котором они находятся, что с ними нельзя обращаться иначе, как так, как обращаешься с детьми - любя, уважая, оберегая, но не становясь с ними на одну доску, не требуя от них понимания того, чего они лишены. Одно затрудняет в таком обращении с ними - это то, что вместо любознательности, скромности детей, у этих детей равнодушие, отрицание того, чего они не понимают, и, главное, самое тяжелое - самоуверенность" (Булгаков В. Л.Н. Толстой в последний год его жизни).
Отстраненно, как к ребенку, любя, жалостливо - уже не к женщине. Не требуя понимания. Самоуверенна, равнодушна и отрицает. С ума можно сойти!
А еще как погубить? Не проблема! Есть базовый инстинкт женщины - сберечь, хранить, кормить. Ей нужно защитить своих детей - помните, их восемь? - и внуков. Насытить их! И может случиться завещание, по которому права на все, что сочинил Л.Н., будут бесплатны. Наследник - не семья, весь мир, ибо так быть должно - по совести и, конечно, по добру. По-евангельски. Бери - и издавай!
Вот еще одна ссора - завещание. Уже переписано? Переделано тайком? Где оно? 10 октября 1902 г. "Отдать сочинения Л.Н. в общую собственность я считаю дурным и бессмысленным. Я люблю свою семью и желаю ей лучшего благосостояния". 13 октября 1910 г. "Больно, что везде тайно от меня. Нож водит мой муж; грозил он мне всем: отдачей прав на сочинения, и бегством от меня тайным, и всякими злобными угрозами" (С. Толстая. Дневники. Т. 2).
Дальше все известно. Уход, Толстого больше нет. 8 декабря 1910 г. "Мучительно одиночество, не о ком заботиться, и до меня никому нет дела. Не помню, что делала". 18 декабря 1910 г. "Пошла ходить по саду, насыпало много снегу, потом прошла на могилу Левочки. И всякий раз недоуменье: неужели это он, мой любимый, дорогой Левочка там, под землею? И всякий раз плачешь". 19 декабря. "А где Он? Где?"
"Нож водит мой муж; грозил он мне всем: отдачей прав на сочинения, и бегством от меня..."
5 января 1911 г. "Нет духовного центра мира отвлеченной жизни в доме - и это очень тяжело. Любви тоже недостает, но она у меня была отнята раньше в ее выражении, если не в душе Льва Ник-а".
Нет любви. Была отнята. Нет духовного центра жизни. Где Он? Где Левочка? 10 февраля 1911 г. "Переписала дневник Льва Ник., когда он сватался и женился на мне". Быть, пусть мысленно - в другом времени. Когда ее любили. Там спрятаться.
Может быть, когда-нибудь мы привыкнем к тому, что женщина - стальное существо, что нет нужды особенно беречь ее, что все равны и, в сущности, одиноки. Может быть, мы больше не будем признавать - хрупкости. Но как же будет тоскливо. Лучше бы сказать себе: как не погубить, как бы пронести всю жизнь в тепле и радости, а больше всего в любви. Как бы не тревожить своими домыслами, как бы не предпочесть все человечество - живой любви, живому радостному человеку, тому, кто решил быть рядом. Мучительно читать чужие истории - но так хочется создать свою. В ней никто не будет страдать - в ней будут любить всю жизнь, без страха и упрека. Хочется сказать, во веки веков, и пусть это будет дано всем тем, кто понял, что без этого - не быть.
